Выбор[Новое издание, дополненное и переработанное] - Виктор Суворов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас же речь шла не о том, чтобы заставить встать — это было бы легко, — сейчас надо было заставить чародея сесть.
Не было зрителей в кабинете кремлевском. Не московский тут цирк на Цветном бульваре. Тут огромный глухой кабинет меж несокрушимых стен. Колизей без зрителей. Укрощение строптивого. Некому тут орать, восторгом исходя. Один на один. Между ними и осталось — то ли попросил Сталин, то ли повелел:
— Садись.
ГЛАВА 15
1
И Мессер сел. Тогда Сталин, успех закрепляя, тихо совсем:
— Карту видишь?
— Карту вижу.
— Красное — Советский Союз.
— Знаю.
— Теперь смотри еще раз: теперь все на карте красное, все континенты.
Не верит себе Мессер: точно — все вдруг континенты на карте кроваво-красными стали. Зажмурил Мессер глаза, снова открыл: дери черт этот Кремль и его обитателя — не может быть такого, но все страны красные. Как сказал Сталин, так и есть: только что были континенты на карте разноцветными, как одеяло лоскутное, а тут — единого цвета. Цвета крови, в боях пролитой.
— Веришь силе моей?
— Верю. Ты сильнее меня, Сталин. Отпусти.
— Отпускаю.
Тут же разом все континенты на карте заплаточками разноцветными изукрасились. Один только Советский Союз, как ему и положено, красным остался. Чудеса.
Не встречал Мессер на белом свете человека сильнее себя. И вот встретил. Признал силу. А выразить восхищение чужой силой не знал как. Потому только махнул рукой, головой кивнул и на русский манер изрек кратко:
— Во, бля!
2
В банк милиционеры вернулись в сопровождении врача и двух санитаров. «Скорая» у центрального входа замерла в готовности, в ожидании. Рудольф Мессер предусмотрительным был — знал, чем фокусы завершаются, потому вместе с милиционерами и миллионом послал еще и «Скорую».
Не понял кассир Петр Прохорович, зачем ему миллион возвращают: он миллион выдал, правильную бумагу взамен получил, в чем же дело? Вот она, бумага. На месте. И в бумаге все правильно. Ткнул кассир перстом в чистый листочек тетрадный, осекся, присмотрелся, удивился, поперхнулся, сомлел, захрипел, губы посиневшие закусил, глаза закатил, со стула сполз. Тут-то его и подхватили санитары.
Предусмотрительность — великое дело.
Если займетесь чародейством, не забывайте врача с санитарами к потерпевшим приставлять. Милосердие украшает.
3
Если вы решили, что и Сталин был чародеем, то я вас разочарую. Это, конечно, не так. Товарищ Сталин чародеем не был, магическим даром не обладал.
Он был укротителем чародеев.
4
Чумазый мальчишка-оборванец из рукава вытащил мятый букетик ландышей и положил на красный гранит прямо под надписью: «Гражданину Минину и князю Пожарскому благодарная Россия, лета 1818-го». Красивый подтянутый милиционер незлобно по шее врезал: «Вали отседа, яйцы-то щас выдеру».
Чумазый только нахально хмыкнул, но совет принял — на Красной площади не задержался.
Белый букетик ландышей — седьмой на искристом граните. Раньше кто-то завалил подножие постамента роскошными букетами.
Подивился милиционер: разве праздник сегодня какой? В сквере у собора встал со скамейки огромный дядька в кожаном пальто, свернул газету, сунул в пузатую каменную урну — культурный. Обомлел милиционер: мужик-то прямо с газетной полосы, летчик знаменитый, не то Валерий Чкалов, не то сам сталинский пилот Александр Холованов. Вытянулся милиционер, ладошку под козырек. Ответил кожаный на приветствие, пошел к одинокой машине: новенькая опять последняя. Контрольная точка — только половина пути, ей еще вторую половину пройти, не нарваться, не засыпаться, еще и сочинение писать. Может к финишу опоздать. Но это не страшно: она ведь не в основном составе.
5
Почему Мессер зарабатывал деньги тяжким тру дом циркового фокусника, если мог просто взять в любом банке ровно столько, сколько ему требовалось? Да и вообще, зачем ему деньги, если мог иметь все, что хотел, без денег? Зачем он демонстрировал всему миру свои необычные способности, если была возможность жить тихо, шею над толпою не вытягивая, и творить то, что нравится? И почему он не рвался к власти, хотя мог управлять любыми толпами? Почему Мессер пришел в Советский Союз? Почему не в Америку?
На все эти вопросы у меня ответов нет. Я не знаю. Я только знаю, что во всем мире чародей Рудольф Мессер уважал одного человека — Сталина. После укрощения стал уважать даже больше…
После той встречи в Кремле, показав свою силу и почувствовав сталинскую, чародей Рудольф
Мессер стал другом Сталина — возможно, единственным другом. Других друзей у Сталина не было. Были собутыльники, были соперники, были соратники, были ученики и подчиненные. А друзей…
И вот появился.
Может, Сталину не хватало того, кому можно излить душу? Может, нужен был кто-то, с кем не надо лукавить? Может быть, нужен был Сталину рядом человек, который имел почти такие же способности управлять людьми, как и сам Сталин, но к власти не рвавшийся?
И сразу так у них повелось: в присутствии посторонних — на «вы», а вдвоем на «ты» друг к другу обращаться. Как в чародейском мире заведено. Знаю еще, что Мессер сразу открыл Сталину свою слабость: он боялся собак, ротвейлеров. В присутствии ротвейлера не мог работать. (Мессер не говорил высоким слогом: гипнотизировать, чаровать, колдовать, он говорил просто — работать.) Почему Мессер раскрыл Сталину свою слабость, мне тоже непонятно. Их, чародеев, разве поймешь? Никому никогда не рассказывал, а Сталину возьми и откройся.
На самой первой встрече.
— Странно, — сказал товарищ Сталин. — Такой человек, и боится собак. Странно. А я, знаешь, никого не боюсь. Никого, кроме людей.
6
Но и Сталина мне не понять: кремлевские стены толщину имеют до шести с половиной метров, высоту до девятнадцати и бдительно охраняются, и уж если нашелся в мире один человек, который способен сквозь такие стены проходить, то на всякий случай против этого человека — мало ли что? — надо было в Кремле и на сталинских дачах завести хотя бы по две-три сотни этих самых ротвейлеров. Так нет же. Не распорядился товарищ Сталин усилить охрану ротвейлерами. Наоборот, приказал всех ротвейлеров из кремлевской охраны убрать, если таковые в ней имелись.
Если кто может мне объяснить сталинский поступок — объясните, я же в данном случае сталинской логики решительно не понимаю.
7
Для всякой секретной операции должно быть придумано кодовое слово. К примеру: «Гроза». Ходят офицеры в штабе, говорят. О чем-то.
— В соответствии с «Грозой»…
— Для подготовки «Грозы»…
— На втором этапе «Грозы» надо будет…
Поди догадайся, о чем речь. Хорошо, если размах операции сам за себя говорит:
— Для «Грозы» надо пару миллионов тонн боеприпасов двинуть в известный вам район…
Или:
— За три месяца до начала «Грозы» нужно из военных училищ выпустить 310 тысяч офицеров по плану и еще 70 тысяч досрочно…
Когда о таких масштабах речь, то догадаться можно. Да только не каждый такие разговоры слышит. Обычно все из осколочков, из отрывочков:
— В Брест надо срочно перебросить десять тысяч тонн угля и шесть тысяч тонн рельсов. «Гроза» надвигается.
Так и в любом деле секретном — с самого начала, еще на этапе замысла, вводится единственное слово или даже несколько букв, которые все собою покрывают. Которые тайну хранят…
Чтобы конструкторы противотанкового ружья и конструкторы бронебойного патрона, испытатели и снайперы не повторяли между собой каждый раз суть дела, пусть даже в самом секретном разговоре, приказ вышел: называть эту штуку сокращением «СА». И никак иначе.
— Завтра надо установить превышение траектории СА над линией прицеливания.
— На полную дальность?
— Да. На полную дальность.
И все. Поди посторонний сообрази, о чем речь идет.
ГЛАВА 16
1
Трудная это штука — доводка. Вырубить скульптуру зубилом легко. Шлифовать трудно. Так и оружие любое, да и вообще любой механизм и машину легко сделать, трудно потом до кондиции довести.
Макар-спецкиномеханик дни и ночи на спецучастке. Идет доработка чудо-оружия с непонятным названием «СА». Этим оружием доблестная сталинская разведка будет беспощадно разить теоретически недосягаемых врагов. Правда, конструкторам и этого знать не положено. Заключенным конструкторам поставлена задача добиться такой-то точности на вот такой дальности. А кому такая дальность нужна? И зачем? Подпусти танк поближе да и бей наверняка. Зачем его на такой дальности бить, если он тебе не опасен?
